Рецензия на фильм Эмир Самарканда от Сергей Ю. Кравченко

Узбекистан, середина XVII века. Самаркандом правит эмир Бахадыр Ялангтуш, градостроитель и меценат. Еще он – умелый полководец, успешно отражающий набеги врага. Завистники хотят свергнуть эмира. Смотрите фильм «Эмир Самарканда». В живописи и в кино большую роль играет такой прием, как размещение на переднем и заднем плане кадра тех или иных объектов. Вот, например, картина русского баталиста Василия Верещагина «Торжествуют» из его знаменитого Туркестанского цикла (можете полюбоваться на нее в Третьяковке). Самарканд, площадь Регистан. На заднем плане возвышается знаменитое медресе Шердор. А перед ним – колья с насаженными на них головами (по историческому контексту это головы русских солдат). Василий Верещагин так комментировал эту и другие картины из цикла «Варварство»: «Варварство среднеазиатского населения так громадно, а экономическое и социальное положение в таком упадке, что чем скорее проникнет туда с того или другого конца европейская цивилизация, тем лучше». То есть художник работает на контрасте переднего плана (демонстрация варварства) и заднего (архитектурный шедевр). Создатели узбекского эпического фильма «Эмир Самарканда» делают акцент на то, что изображено на заднем плане. Каждый пишет свою историю. Средняя Азия, середина XVII века. Территория Узбекистана входит в состав лоскутной средневековой империи, раскинувшейся от границ нынешней Турции до пределов современного Китая. Самаркандом, который когда-то прославился, будучи резиденцией Железного хромца Тимура, управляет эмир Бахадыр Ялангтуш (роль сыграл актер Хабибулло Низомов). Эмир – феодальный ранг, соответствующий нашему боярину или европейскому то ли графу, то ли барону. Он находится в вассальной зависимости от хана Бухары (его регулярно называют султаном, обращаются то «ваше величество», то «ваше высочество»). Этот неразбери-какое вашсиятельство-благородие каким-то боком соотносится с вышестоящим суперпуперблагородием из династии Сефевидов. А Сефевиды – это такие мутные товарищи, крышующие пару сотен лет азиатские просторы и ведущие свое происхождение то ли от Александра Македонского, то ли от старосты курдского кишлака. Но Севефидов не стоит путать с Саманидами, Тахиридами и, тем более, называть полисахаридами. В общем, простому зрителю не поможет даже Википедия, а читать современные узбекские учебники истории по данному вопросу не стоит, ибо там все наврано, отвратно переведено и вообще – лень. Но если верить мудрейшему закадровому голосу, нашего эмира знают и уважают во всем подлунном мире. К нему во дворец стоит очередь из послов от Османского султана, китайского императора династии Мин и даже из России (интересно, в посольском приказе царя Михаила Федоровича об этом знали?). Мне кажется, ко всей этой псевдоисторической начинке фильма стоит относиться примерно так же, как к сеттингу какого-нибудь корейского фэнтези: жили-были принц и принцесса во времена Чосон… Но кое-что материальное в основу сюжета картины все-таки заложено: знаменитая площадь Регистан в Самарканде. Это архитектурное чудо ведь кто-то на самом деле создал, это не декорация. Осталось только присочинить историю человека, который за все это великолепие обязан ответить перед благодарным человечеством. Авторы «Эмира Самарканда» не поленились, и как давай сообщать! Получилась традиционная костюмная квазиисторическая галиматья: набеги, побоища, интриги, казни… Просто именины сердца. Поскольку картина создана по инициативе и на деньги властей нынешнего Узбекистана, авторы проекта могли себе многое позволить. Чтобы украсить непомерно раздутый хронометраж и от души развлечь зрителя, они для начала напичкали картину батальными сценами. Впечатление они производят удручающее: бессистемное размахивание боевым металлоломом, запуск стрел с зажженными наконечниками посреди степи (травку ведь надо поджечь для освещения кадра), основательное задымление, чтобы организовать потемки, призванные замаскировать от взора инвесторов скудость массовки. Кто и кого молотит – понять невозможно. Ничего страшного, нам это быстро объясняют. Это джунгары напали на казахов. Про казахов мы слышали, а джунгары – это такие мутные товарищи, которые пару сотен лет нагибали обитателей степи от границ современной Монголии до берегов Волги (тогдашней и нынешней). Ребята эти – сущие звери. Они просто жить не могут без того, чтобы не насадить на что-нибудь острое невинноубиенных младенцев (о чем нам горестно сообщает закадровый голос). Авторы текста почему-то не упомянули изнасилованных монахинь и вспоротые животы рожениц. Так что британские журналюги смогли дополнить текст уже во время Первой мировой войны, повествуя о зверствах германских гуннов в поверженной Бельгии. Братский узбекский народ спешит на помощь дорогим казахам. В кровавой сече они вдребезги разбивают беспредельщиков, а потом договариваются о дальнейшем мирном сосуществовании. И тут наступает момент, когда создатели «Эмира Самарканда» по полной программе отрабатывают государственное финансирование. Казахский хан произносит благодарственную речь, адресованную отважному эмиру. Он заявляет, что казахи – братья узбеков. Младшие. И они будут помнить об этом во веки веков. Но суровый воитель не верит степному величеству на слово, он требует бумагу, скрепленную ханской печатью, где написано, что младшенькие братики никогда и ни за что не станут совершать набеги на территорию уважаемых старших родственников. Бумага составляется, печать прилагается. Теперь, наверное, хранится в каком-нибудь серьезном архиве в Ташкенте. Мало ли – вдруг в Астане забудут. Дело сделано, дальше можно расслабиться, всю оставшуюся часть картины мы будем выслушивать надутые чудовищным пафосом речи персонажей. Они изъясняются на таком пародийном «иже-паки-херувимы» среднеазиатского извода, что в благодарной памяти всплывают сцены из очаровательного советского фильма «Волшебная лампа Аладдина» (1966). Так и ждешь, что в кадре возникнет царевна Будур или наимудрейший… И некоторые из подобных персонажей на экране появятся, правда, кое-кого из них все-таки зарежут, отравят, повесят или со стены сбросят. Ничего не поделаешь, времена такие были. Мрачные. Зато как хорошо в этих местах нынче! В финале нам обязательно покажут ролик рекламно-туристического свойства: площадь Регистан, только вот шесты с головами куда-то припрятали. За Верещагина немного обидно.